Мне не уйти
От этого крушенья.
Канатчиковой дачею грозит
Попытка разминуться
С искушеньем.

Железную ограду обогнуть
Уж не удастся.
Копья за спиною.
Теперь одно - дорогою сквозною
Войти. Приблизиться. ПропАсть.

И сверзнуться
С высокой колокольни.
У кленов есть не больше 3 минут,
Чтоб повредить рассудок и уют
Самовлюбленной неги.

Смотреть на них
Зрачком Джордано Бруно.
И чувствовать себя еретиком.
По ком, архангелы, по ком
ЗвонИт вот этот, в 6-15 ?

Преамбулы остались за чертой.
Все объясненья смяты, как газета.
Ах, для чего тогда щадило лето?..
Чтобы октябрь вот так, из под тишка,
Вердикт поставил: сжечь. И точка.

Сгорает всё. И даже старый хлам.
Но если пламя с жизнью пополам,
И если эта жизнь
Не ведает, не знает
Про свой удел…

Сробев,
Деревья отстраненно ждали,
Когда истерика собою изойдет.
Сожжение произойдет.
Но только позже. На бумаге.

Какая, право,
Странная забота:
Вносить собой в гармонию разброд.
Причем, почти в любое
Время года.

Пергаментом залитым
Смят закат.
Трамвайный звон вторично лечит время.
Вновь очертанья чувствую спиной.
Неужто это было не со мной?